Там, впереди, уже собралось немало войск. Дворянские гвардии, боевые экзорцисты, воины церкви из различных её организаций (считай те же гвардейцы, причем уровня Великих Родов, только набранные из крестьянских детей и с самого детства обучаемые при монастырях, воспитывающих из этих людей фанатиков) маги, сами священники, аристократы — как относительно независимые дворяне-ополченцы, так и армейские… Не хватало пока лишь самого командующего этой армией — генерал-лейтенанта Аркадия Сахарова. Любитель курить горький и дурно пахнущий сбор алхимических трав, в котором от табака было дай Бог процентов десять, где-то задерживался. Вполне возможно, пытался разобраться в происходящем хаосе… Или, что более вероятно — ждал, пока происходящее хоть сколь-либо прояснится. Не обладающий поддержкой могучего Рода за спиной военный не мог себе позволить конфликта ни с одной из сторон — что Николаевы-Шуйские с тремя Архимагами, один из которых глава их Рода, ни тем более представители Православной Церкви и Священного Синода не были теми силами, меж которыми ему было безопасно встревать… Да и должен же был хоть кто-то контролировать активировавшиеся защитные чары военного лагеря, дабы не допустить каких-нибудь досадных эксцессов… Хельга готова была поставить тысячу золотых против ломаного гроша, что примерно так и будет объяснять своё отсутствие командующий. Таланливый тактик, хороший стратег и вообще в целом очень умный и на редкость полезный офицер, однако излишней храбростью не выделяющийся… Впрочем, а как иначе талантливый простолюдин мог дорасти до Старшего Магистра и своей нынешней должности, если бы не обладал весьма развитым инстинктом самосохранения?
Шатры Николаевых-Шуйских отделяли от остальных палаток армейского лагеря и дворянских ополчений около сотни метров метров пустой земли. Хельга не знала, специально ли люди Аристарха расположились на таком удалении или это было просто совпадением, но сейчас со всех четырех сторон идеального квадрата лагеря Николаевых-Шуйских выходили сотни чародеев и элитных солдат. От огромного количества защитных куполом, стен, наговоров, заговоров, благословений и прочих методов защитить первые ряды явно готовящихся к штурму войск даже у Хельги зарябило в глазах.
Архимага Валентина Романова, единственного, оставшегося в распоряжении армии и церковников, в первых рядах видно не было. Что было вполне разумно — великим воином, способным сойтись лицом к лицу с Аристархом, тот вовсе не являлся. Нет, чародеем он был сильным, вот только боевого опыта у него было не слишком много. Дуэли аристократов и тренировочные схватки — это всё же не то же самое, что выгрызать зубами, выцарапывать когтями победу на поле боя. Победу, цена которой не какая-то там репутация, а самая жизнь… И Валентин, не будь дураком, совершенно справедливо решил поддержать попов… Но откуда-нибудь с более-менее безопасного расстояния.
Тем временем Николаевы-Шуйские тоже времени даром не теряли. Над их лагерем стоял прочный купол защитных чар — магия Воздуха и Тьмы, работа Смолова, вне всяких сомнений. А под ним — десятки переплетающихся, образующих единую систему защитных заклятий. Артефакты, ритуальная магия, рунные начертания — чего там только не было намешано! И как только подчиненные Аристарха накрутили это всё в единую систему? Впрочем, учитывая, что он учит присягнувших ему на верность получше, чем Академия Оккультных Наук своих рядовых студентов, удивляться нечему. Далеко не бездарные и глупые маги из простолюдинов, стремительно развивающиеся и обладающие доступом к знаниям настоящего Великого Мага, и не такое провернуть могли. Ведь далеко не все из тех, кто собрался под крылом молодого ещё Рода делали в своем развитии упор на чистую боевую магию. Желающих освоить артефакторику, алхимию, ритуалистику и прочие весьма уважаемые магические ремесла чародеи тоже привечались — как доложили Тени, их отбирал из числа остальных прибывший с Аристархом сотник из числа бывших дружинников Шуйских, что командовал гвардией в этом их походе. И делал это при весьма активной поддержке Смолова…
Передние, вернее крайние шатры Николаевых-Шуйских все как один оказались специализированными, артефактными предметами. Перед рядами шатров сами собой выросли гранитные стены трёхметровой высоты — магия, что продержится без дополнительной подпитки лишь четыре, максимум пять часов. А позади, в глубине самого лагеря высились земляные холмики со срезанными, плоскими вершинами, на которых располагались пушки — знаменитые имперские «единороги» четвертой модификации, самые совершенные и новые орудия, коих даже в регулярной армии было ещё очень мало. Да что там — даже у гвардии Рода Романовых их ещё был недокомплект! А у этого проныры на четырех холмиках стояло четыре батарее по шесть орудий!
Можно было ещё немало времени перечислять все те сюрпризы, которые сегодня своими глазами узрели все окружившие в этот час лагерь гвардейцев Рода Николаевых-Шуйских воины и маги. И Хельга, заранее скрывшая ауру и применившая магию Иллюзий, дабы её принимали за обычного Мастера-дворянина из числа Магаданских дворян, с некоторым внутренним удовлетворением наблюдала слегка растерянные лица пришедших выручать своего духовного лидера людей.
— Гм… Святые отцы, сей безбожник, посмевший посягнуть на слугу божьего, безо всяких сомнений заслуживает самой суровой кары, как и его люди, но всё же я вынужден настаивать на том, что бы сперва попытаться договориться с сим нехристем, — несколько смущенно обратился стоящий рядом с группой наиболее высокопоставленных церковников Старший Магистр. — Ибо в ином случае может пролиться слишком много невинной христианской крови наших воинов и магов, на радость богопротивным циньским чернокнижниками и язычникам. Коли удастся решить это дело миром — всем будет только лучше. А покарать этого нехристя Николаева-Шуйского можно будет и позже, в при более удобном случае…
Например, когда слишком поторопившегося оказать поддержку аристократа и людей из его Рода поблизости не будет, подумала Хельга с усмешкой. Начнись сейчас штурм ощетинившегося заклятиями, артиллерией и грозными боевыми магами, поигрывающими шаровыми молниями, огненными шарами и прочими прелестями боевой магии, гвардейцами в доспехах, некоторые из которых были подороже и попрочнее, нежели у многих Адептов в рядах окруживших Аристарховых воинов гвардий дворян… На относительно невысокой, но явно прочной и прикрытой магией стене было более чем достаточно воинов — и Хельга не осуждала неизвестного ей Старшего Магистра за его нерешительность. Если он и его люди пойдут в первой волне атакующих — не факт, что следующий рассвет сумеет увидеть даже сам пожилой чародей шестого ранга. На стенах, как бы, тоже были Магистры — и пусть Младшие, но битва дело такое, это не схватка один на один. Навалятся слаженной боевой группой и прощай, Магистр…
— Сей безбожник удерживает в плену самого Григория Афанасьевича, председателя нашего Совета! — возмущенно ответил один из церковников, поворачиваясь к аристократу. — О каких переговорах с предателем, устроившим бунт посреди нашего лагеря, да ещё в военное время, практически в боевой обстановке, может идти речь⁈ За подобное во все времена было лишь одно наказание — смерть! Он, чай, не царской крови, что бы к нему было особое отношение!
— Ну, как не царской — он из последних чистокровных Рюриковичей будет, — негромко, так, что бы его не услышали спорщики, заметил неизвестный девушке Мастер, стоящий от основной массы разного рода командиров в некотором отдалении.
— Это с чего ты взял подобную ересь? — повернулся к нему сосед. — И вообще, смотри не ляпни в приличном обществе! На Императорский трон обладают правами только прямые потомки Романовых! Понял, Арсений⁈
Хельга, максимально усилившая слух для подслушивания группы из священников, аристократов да полковников и генералов, собравшихся напротив лагеря Шуйских, хмыкнула, услышав неохотное согласное бурчание некоего Арсения. Неплохо разбиравшегося в родословных высших Родов Империи, но не знавшего о клятве, принесенной всеми Рюриковичами после становления Романовых правящим Родом — о том, что отныне и вовек на престол они не претендуют. Клятве обоюдной — пока те держат её, вторые не посягают на их вольности… Чем однажды пренебрег Петр Великий и это едва не стоило Романовым трона.